Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
Короткий, вкрадчивый стук раздался как раз в тот момент, когда мне удалось распустить косу и бросить шпильки на столик трюмо.
Я еще раздумывала, пора мне «просыпаться» или рано, как грохот вылетевшей двери решил этот вопрос за меня.
– Кто там? – с нарочитым испугом вскрикнула, вскочив с постели, и бросилась в будуар. – Что тут происходит?!
И замерла, пораженная представшим передо мной зрелищем. Ну и глубиной неприятия наставником подобных выпадов королевы. Иначе он не стал бы закрывать вход в мои покои смоляной сетью такой мощности, какую обычно ставят на самых неуловимых воров и бандитов.
Невидимые нити магической паутинки становятся черными и липкими, как свежая смола, едва в них попадется добыча. И чем больше пойманная жертва сопротивляется и машет руками, тем сильнее запутывается в тянущихся за пальцами жидких нитях, прилипающих ко всему, чего коснутся.
Сбросить эту пакость не так-то просто, она держится на коже и одежде еще с час после отмены заклинания. Но что смешнее всего – снимать сеть должен тот, кто ее поставил.
– Немедленно… – ее величество взмахнула руками, и через ее лицо протянулось несколько новых клейких полос, – уберите эту гадость! Какое вы имели право притащить ее в мой дом?!
Мне еще не удалось открыть рот, чтобы ответить королеве, а разум уже уловил в ее словах по меньшей мере два нарушения общепринятых правил проведения смотрин. И гостеприимства заодно.
Желание немедленно ринуться на помощь делегации, с упорством самоубийц запутывающихся в паутине, исчезло так же мгновенно, как и возникло. Я повернулась к ним спиной, накинула прихваченный по пути капот, прошла к креслу и спокойно в нем устроилась.
– Элгиния! – воззвала ко мне леди Оттавия, первой сообразившая, что руганью меня не пронять. – Вы поступаете неэтично по отношению к ее величеству… и к нам!
– В чем вы видите неэтичность? – учтиво осведомилась я, показывая готовность побеседовать с ней на эту тему.
В моей душа крепла уверенность, что Стай откуда-то присматривает за происходящим и не придет на помощь дамам и стоящему за их спинами придворному магу до тех пор, пока сам не сочтет нужным.
Тлибер зло скривился и поспешил ответить за фрейлину:
– В том! Вы живете во дворце, а не в харчевне, и должны вести себя учтиво, а не как последняя распутница!
Я изумленно глядела на низенького, толстого мужчину с комично поджатыми, пухлыми, как переваренные вареники, губами и пыталась сообразить, какой из моих поступков можно назвать развратным.
– Доказательства! – Голос Стайна обрушился на мага, как шквалистый ледяной ливень – на пышный куст черемухи.
Всего мгновение, и вместо гордо задравшего голову откормленного боевого индюка передо мной оказался трусливо дрожащий ощипанный цыпленок.
– Н-но в-вот… – начал заикаться Тлибер, выпучил от натуги глаза и смолк.
– Вас давно приглашали, – с ядовитой любезностью сообщил ему учитель, – в гости. Невежливо так долго игнорировать просьбу человека, который за вас поручился.
Магистр открыл портал и как пушинку зашвырнул туда толстячка. И почему-то я не сомневалась, что с этого момента должность придворного мага можно считать свободной.
– Но он мой маг! – забыв про смолу, негодующе уставилась на Стайна королева. – Вы не имеете права куда-то отправлять человека, который служит королеве!
– Он прежде всего служит цитадели, – безапелляционно отрезал учитель, – и не имеет никакого права нарушать наши внутренние законы ради тех, на кого работает по контракту. И один из этих постулатов известен всем. Ни один из нас не должен ни в чем прилюдно обвинять собратьев. Все спорные вопросы и недоразумения между магами разбирает совет верховных магистров цитадели. А теперь я, как наблюдатель за соблюдением правил смотрин, в которых участвуют магини, должен спросить ваше величество, чем вызван ваш ночной визит в покои к претендентке?
– Она поставила на меня ловушку! – Отвечать честно ее величество явно не желала.
– Нет, это не так, – твердо сообщил Стай. – Ловушку делал я.
– Зачем? – раздался хорошо знакомый мне голос, и из сумрака галереи в полосу света шагнул Ренд.
Принц был полностью экипирован для отправки на базу и держал на поводке Боя.
– Ловлю злостного очернителя доброго имени своей ученицы, – жестко отчеканил магистр. – Грязные слухи, которые вот уже несколько дней ползут по дворцу, бросают тень не только на меня и на ваше высочество, но и на всю цитадель.
– Что?! – Принц изумился так искренне, что мне стало ясно – эта новость явилась для Ренда полной неожиданностью. – И о чем «щебечут» знатные бездельницы?
Последние слова он произнес, в упор уставясь на мать, но она гордо задрала вверх нос с оскорбленным видом уверенного в своей правоте человека.
– Оттавия! – рявкнул его высочество тем тоном, который обычно не предвещал ничего доброго приближающимся монстрам. – Если сейчас я не услышу чистосердечный ответ на свой вопрос, то не постесняюсь применить к вам слово господина.
Услыхав это обещание, я легкомысленно хихикнула. Это право – потребовать откровенного признания у любого подданного – было даровано королям в древности и поддерживалось фамильными амулетами. Но не применялось, если мне верно помнится, уже лет триста.
Однако старшая фрейлина явно считала иначе и сделала отчаянную попытку сбежать. Наивная – удрать от двух решительно настроенных боевых магов смог бы только щитовик с моим опытом. А ей, не имевшей в арсенале ничего, кроме пары безвкусно аляповатых амулетов работы Фугниса, не стоило и пытаться.
Леди Оттавия поняла это почти в тот же миг, как ощутила на своих руках невидимые воздушные путы и приняла единственно верное решение.
– Но при чем тут я? – горячо возмутилась она. – Об этом говорят все кому не лень! И ее компаньонки подтвердили, что каждую ночь юная леди сбегает на свидание к двоим мужчинам сразу. Разумеется, ее величество не могла не проверить этих слухов. Это святая материнская обязанность – уличить блудницу в распутстве и оградить сына от ее грязных посягательств! Вашему высочеству нужна девушка чистая, скромная, строгих правил, ведь ей когда-то придется стать королевой!
На Райвенда словно бочку помоев опрокинули. С минуту он не мог найти ни одного подходящего слова, в прищуренных глазах застыло искреннее потрясение, а твердо очерченные губы искривила горькая обида.
Едва заметив это не свойственное нашему командиру выражение, я поспешила отвести от него взгляд и теперь рассматривала лицо королевы, на котором цвела уверенность человека, только что совершившего великое благодеяние. И ожидающего за это по меньшей мере признания, почитания и похвалы.
– Прежние компаньонки леди Элгинии за ложь, подлость, воровство и грязные интриги уже наказаны по справедливости и будут остаток жизни отрабатывать содеянное зло нелегким, но благородным трудом, – отчеканил Стай строго, как стоящий на кафедре судья.
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 71
